Мне 10 лет, мы пишем сочинение по русской литературе. Светит нежное майское солнце, каштаны за окном доходят своими ветками до третьего этажа и я кабинете 31 сижу и пишу примерно следующее: "Любовь - это самое главное в жизни любого человека. Принадлежность к национальности, одной из враждующих сторон не имёт такого значения как любовь. Именно она способна победить войну и помочь людям достичь понимания и мира." я пишу и плачу, потому что верю, что это правда.
Через неделю таким же майским днем, при тех же каштанах я получаю свою оценку. Инна Валерьевна кидает тетрадь мне на стол и говорит: 7 баллов. Я удивленно спрашиваю, почему?
Ты можешь вырвать листик и переписать все сначала. Любовь к Родине должна стоят на первом месте, ты поняла меня? Или в четверти хорошую оценку не получишь.
Я забираю тетрадь, вырываю с корнем свое творение и тем же днем иду в библиотеку, выбираю 7 книг с сочинениями, нахожу правильные мысли, компилирую, переписываю и клянусь себе, что больше никогда Инна Валерьевна не увидит ни одной сточки, написанной мною лично. Это слово я сдержала, 5 лет переписывая все "правильные мысли" в районной библиотеке.
Лето... юридичская академия. Мы сдаем летнюю сессию. Криминалистика. Все знают, что если ты не купишь книжку за 340 грн, как бы ты не знал, пятерку он тебе не поставит. Наша отличница Ярослава одна без книжки, идет в первой пятерке, рассказывает три вопроса и получая 4 со слезами уходит из аудитории.
Преподаватель встает и обходит наши столы, у каждого на углу стоит его книга. Он подходит к каждому, говорит "Хорошо" открывает книжку на 15-й странице и делает особую пометку. Больше никому ее передать нельзя, он увидит, что за этот экземпляр оценку уже поставили. Я получаю 5, забираю книгу, зачетку и ухожу. Мы никому не жалуемся, мы все молчим, хотя 340 грн - это половина нашей стипендии. Так прошел 2008 год.
2013 год. Я ассистент кафедры философии в юридической академии, оканчиваю третий курс аспирантуры, преподаю на кафедре философию. Из каждой группы 5 человек на парах не появляется. Я никому не ставлю зачет, начинаются каникулы.
На кафедру приходит классный руководитель и дает мне по 30 долл. За каждого. Она взяла 50, я это понимаю. Я денег не беру, призываю ее к благоразумию и ухожу. Она призывает одуматься)
На следующий день мне звонит декан гражданско-правового факультета и приглашает зайти. "Если вы не поставите им всем зачеты, мы вызовем Вас на комиссию и Вы расскажете ректору почему академия потеряла столько денег из-за вашей философии. Они все контрактники. Может Вы хотите платить эти деньги со своей зарплаты?"
Через день я звоню классной, беру у нее 240 долл. и передаю в детскую больницу. За эти деньги Сережа Овсов купил туда бойлер и обложит плиткой душевую туберкулезного отделения.
Всю зиму я сижу в Одессе и каждый день меня то тут то там ловят сынки депутатов, судей и прокуроров. Я приезжаю на маршрутке в потертой курточке с рюкзачком на плечах, а они в 18 лет на черном джипе. На лавочке я замерзшей ручкой ставлю им зачет, и к концу сессии все деканы получают полные ведомости. А на след. день я иду увольняться.
Меня конечно, не отпускают... я работаю еще полгода. Но на летнюю сессию зачет получают все, даже те, которых я никогда не видела. Потому что я очень хочу в поход в Крым и очень не хочу оставаться на неделю пересдач.
В этот же год я оканчиваю аспирантуру, принимаю решение не тратить 5000 долл. на защиту (потому что каждому члену комиссии нужно дать) и забываю об академии, кафедре и науке навсегда.
2015 год
Я начинающий психотерапевт. Я много читаю, много пишу... я верю в эту профессию и считаю ее свои призванием. Я приехала на первый в жизни интенсив первый раз терапевтом.
Ира приехала с мужем, потому что хочет показать ему гештальт. Он говорит, что гештальт - это секта, что это странные люди и лучше бы она от сюда валила поскорее. Она записала его в клиентскую группу, чтобы доказать обратное. Мы все психотерапевты, милые люди, мы служим высоким принципам и, вообще, он не прав.
Через 3 дня я вижу Иру в слезах. Она мечется по территории от одного тренера к другому и не знает, то ли ей собирать вещи, то ли кинуться в драку, то ли просто пойти напиться.
Ее муж проходил ночью мимо чужого домика и услышал, как все, что он говори на сессии своему терапевту бурно обсуждается за стаканом пивка и креветками. Они говорят, "Да, это ж Ирин муж. Вот так Ира из Киева, которая учиться у этого. Я был с ней там-то, она о муже своем говорила вот это..."
Иру успокоили. Она все не так поняла. Поговорили с ней, с ее мужем, никого не наказали, никого не исключили, замяли и забыли.
Я остаюсь в программе, я решила дойти до конца.
За 5 лет я вижу много несправедливости, которая всем почему-то кажется нормальным привычным делом. Я выхожу замуж, ухожу из сообщества, и каждый месяц слыша об очередном идиотизме, пишу это в новой статье.
Я ничего не публикую, потому что это повредит моему мужу, его репутации, потому что он тоже в этой системе... потому что правда никому не нужна.
2019 год. Я молчу уже много лет. Я молчу с тех пор, как научилась говорить. В этом году мне 30. Я пишу ровно 24 года и в основном из чувства несправедливости. Когда мне было 6 я написала два стиха, один на русском второй на украинском, переписала их чернильной ручкой в блокнот и объявила маме, что стану писателем. Она сказала, что сама главная награда для любого писателя Нобелевская премия и потому все мои детские игры сводили в вручению мне этой самой премии за стопку книг, которые я выбиала на полке и воображала, что они мои.
Но мне 29 лет и я выкладываю только стихи и то не все. В основном о женском, о любви и что-то о природе. Людям они нравятся. Даже бывают перепосты и хорошие комментарии. В основном от знакомых и друзей.
Я написала столько, что мои исписанные мелким почерком блокноты занимают целую книжную полку. Я продолжаю писать каждый день, потому что иначе я умру.
Я посетила 35 стран, читаю по-английски чаще чем по-русски. Я еду в Лондон изучать писательство и мне присылают список литературы к курсу. Первая книга это "Это история счастливого брака" Энн Пэтчет. Она не переведена, так что не стоит ее искать.
Я думаю, что это что-то про женщин, а я люблю читать о женском.
И вот... Она рассказывает о своем браке, о том, как ушла, о том, как тяжело переживала развод родителей, как маленькой девочкой ненавидела Рождество... о том, как писала первый роман, работая в бургерной, о том, что любит собак больше чем детей... и это меня возмущает, но я продолжаю читать,
она пишет о своих путешествиях, о своей маме, о студенческой жизни, о своих слабостях. В ее эссе нет ни слова лжи. Она пишет, о том, что было так, будто ей ни сколько не стыдно сообщать другим о своей неидеальности, неудачах и боли.
А я идеальна...
Когда меня спрашивают, кто я, я говорю маркетолог. Если скажу, что я писатель, они спросят, что я пишу и сколько книг я издала. А у меня нет ни одного законченного рассказа и ни одной изданной книги.
Энн Пэтчет в 27 издала первый роман, А Френсис Скотт Фицджеральд в 24. И вдруг мне стало все равно.
Муж говорит, что ему не будет стыдно, что бы я не написала. Он устал смотреть, как я складирую исписанные тетради в шкаф и забываю о них, на целые годы: как я завидую тем, к кому приходит слава, как спорю с теми, кто в экране ютуба говорит неправду, и получает тысячи просмотров, как я воюю с несправедливостью в очередном секретном эссе и никогда его издаю, чтобы меня не посчитали дурой.
Приходящие годы от многого исцеляют.
Если меня спросят, зачем я это пишу, я скажу одно: Ребята мне скоро 30. И я ничем не хуже Энн Пэтчет.